Переводчик - Страница 29

Кстати, вас когда-нибудь били ногой в промежность? Это я к тому, что удар по печени кулаком, пусть даже в боксерской перчатке, немногим уступает по степени воздействия и насыщенности болевой гаммы, нежели ранее упомянутый удар в ранее упомянутое место. Печень как будто взрывается от боли, совершенно не хочется ни жить, ни работать над собой. Единственное желание – лечь и полежать тихо, чтобы боль прошла, а низзя, потому что всего корежит и скрючивает. А повторный удар по все тому же многострадальному субпродукту – это вообще песня-незабудка, в смысле долго не забудешь.

Раздались странные звуки – это аплодировал «гиревик», не выпуская своих железок из рук. Потом он все-таки поставил их на пол и, взяв со скамейки сумку, пошел приводить в себя павшего воина. Кроме всего прочего, этот дед был неплохим травматологом.

Володя спустился с ринга и, стягивая на ходу перчатки, направился к Борю... извините, к майору Комисарову.

– Ну как, дядя Вова? – Позабыв о приобретенной с годами крутости, тот смотрел на Лопатина по-мальчишески восторженно, как тогда, пять лет назад в Чечне.

– Да никак. Псих и супермен в одном флаконе. Гони его на хрен, Альт. – Володя стащил через голову футболку и явил миру мускулистый, без единой жиринки торс с двумя шрамами на груди, одним на животе и одним на спине. Через несколько минут мимо них прошел, заботливо поддерживаемый, в том числе и врачом, белобрысый супермен.

– Ты как? – спросил у несостоявшегося подчиненного Борис. Тот без успеха попытался промычать что-то в ответ.

– Жить будет, – ответил за пострадавшего «гиревик», он же добрый доктор Айболит, усаживая того на скамейку у стены, и добавил с профессиональным цинизмом: – Но не сейчас, а чуть попозже. – Подошел к Лопатину, осмотрел его бровь и присвистнул: – Зашивать, однако, надо, пойдем.

Подошел второй физкультурник, с завистью посмотрел на Боксера и критически – на свой выступающий животик.

– Все толстеешь, Афанасий, – хихикнул «гиревик». – Давай-ка на ринг с Вовой, мигом похудеешь!

– Да запросто, – Афанасий втянул живот и расправил плечищи. – Запросто. Вот только в больнице после этого я еще больше килограммов наберу. Кстати, а с правой зачем добивал? – строго спросил он Лопатина, – вроде и без того хватило?

– А чтобы печень не так болела.

– Тады ой.

Володя подошел к бывшему противнику (тот аж сжался весь), хлопнул его по плечу и направился в раздевалку.

Он ехал домой, когда зазвонил телефон.

– Да.

– Привет.

– Добрый вечер, Гера.

– Из зала едешь?

– Оттуда.

– И?

– Бровь вот разбили, – пожаловался Володя.

– Тебе? Стареешь...

– Старею.

– А...

– Жив, очухался уже, – ответил Лопатин и добавил без особой уверенности: – Наверное.

– Это радует. Кстати, где Котов?

– На Волге.

– Когда вернется?

– К утру должен быть.

– Завтра к восемнадцати часам оба ко мне, у Бегемота проблемы.

– Что с ним?

– Не только с ним, но и со всеми нами. Ладно, подробности при встрече. До связи.

– До связи.

Глава 17. Камасутра районного масштаба

Когда-то, еще при советской власти, этот маленький, тихий районный центр на берегу великой реки считался наукоградом всесоюзного значения, но грянули новые времена, и науке как наследию проклятого социализма наступил полный шандец. Городок охватили безработица и демократия. Техническая интеллигенция разбежалась с подыхающих предприятий и НИИ, кто в торговлю, а кто в запой, молодежь мужеского пола подалась в Москву или в бандиты, женского полу – в Москву или еще куда. Так и жили добрый десяток лет.

Когда царь Бориска отошел от дел и к власти в стране пришли менее пьющие люди, жизнь в городке, как и во всей, надеюсь, России, стала понемногу налаживаться. Не успевшие спиться ученые стали понемногу возвращаться к науке. Оставшиеся в живых после бурных девяностых бандиты, разошлись, кто в коммерсанты, а кто в таксисты.

Именно в это время, то есть в начале XXI века, «Росмед» прикупил здесь по случаю заводик, ранее производивший медтехнику. Вернее сказать, даже не само предприятие, а землю и производственные помещения, потому что оборудование пришлось закупать за границей, завозить и устанавливать. Через некоторое время получивший гордое название «Гиппократ» заводик открылся и работал успешно пару лет, давая заработок полутора сотням людей, налоги городу и прибыль «Росмеду», пока у районного мытаря не возникла светлая мысль его немного ошкурить.

Для начала, предприятие как следует потрепали разными проверками, потом изъяли всю документацию и арестовали счет в банке, а затем директора пригласили на беседу к главе районной налоговой инспекции. Директор и чиновник были знакомы с детства, когда-то учились в одном классе и даже сидели за соседними партами, а потому последний решил особо не церемониться.

– Проходи, Коль, садись.

– Спасибо, и так сижу в дерьме по уши. Слушай, Витя, что происходит? Когда мы открывались, все счастливы были до жопы, что у людей работа появилась. Лицей при заводе работает, молодые стали наконец в городе оставаться. Скажи мне, бога ради, что твоим от нас надо?

– Моим от вас ничего не надо, просто прошла оперативная информация, что вы уходите от налогов.

– Витя, ты о чем? Мы же производство, причем специфическое. Да и Москва нас жестко контролирует.

– Москва... – Собеседник постучал пальцами по столу. – Ладно, хрен с ней, с Москвой. Думаю, мы сможем решить твой вопрос. Понимаешь, такое дело. Теща моя устала без дела маяться, хотела бы у вас поработать.